Отдаться ректору или умереть  - Анна Мичи

Ну почему, черт возьми, эти невидимые путы не работают как анестезия! Я не хочу, не желаю этого чувствовать. А Саймон уже разошелся: захватывал сосок ртом, больно прикусывал, а другой, свободной от ножа рукой с силой щипал вторую грудь.

Я чувствовала, как на моих глазах выступают слезы – и ничего не могла поделать. Но неожиданно Саймон сам отпрянул от меня, выпустив из плена многострадальную грудь. Он затряс головой, словно отгоняя что-то.

– Не соблазняй меня, демоница! – зло бросил он.

Ага! Делать мне больше нечего!

Я хотела высказать ему напоследок всё, что об этом думаю. И в особых выражениях разъяснить, насколько мне хотелось его соблазнять. А заодно и напомнить, что этот кретин сам разодрал моё платье! Но я по-прежнему не могла произнести и звука – лишь испепелять его злобным взглядом. А взглядом, как известно, испепелять можно сколько угодно, толку всё равно никакого.

Ему же, судя по всему, удалось наконец взять себя в руки – размеренное бормотание возобновилось.

Это было плохо, очень плохо. Я точно знала: как только это бормотание закончится, нож, который сейчас поблескивает в его руке, вопьется в мою грудь по самую рукоятку. После, конечно, эта пародия на некроманта убедится в том, что я не демоница и он ошибся, но, боюсь, для меня это будет слабым утешением.

А он бормотал все громче и громче, кажется, входя в какой-то то ли религиозный, то ли магический экстаз. Его глаза, и до этого безумные, теперь стали совершенно сумасшедшими. Я в какой-то отчаянной, последней надежде вглядывалась в ту сторону, откуда мы пришли: вдруг появится кто-то, способный меня избавить от напасти. Кладбищенский сторож, которому неплохо бы быть где-то рядом… или по какому-нибудь чудесному совпадению тут, как и в прошлый раз, окажется магистр Дарквиль. Но никого и ничего поблизости не было, лишь ветер, ставший вдруг слишком сильным и шумным, заставлял громко шелестеть кроны деревьев.

А Саймон между тем, кажется, уже заканчивал. Точно! Гортанный выкрик – и вот он занес надо мною руку с ножом. Я ещё раз в отчаянии посмотрела туда, откуда могла прийти помощь. Но увы – никого.

Тело в одну секундупокрылось колючими мурашками: еще мгновение – и нож обрушится на меня. Я почувствовала странную дрожь по спине. Руки и пальцы закололо… Это было знакомо: что-то похожее уже случалось со мной, совсем недавно… Через меня словно хлынула какая-то волна, разделилась надвое, одна ушла в землю, другая взметнулась куда-то ввысь.

В следующее мгновение нож в руке Саймона опустился. Нет, не на мою несчастную грудь, а просто съехал вниз. И я с удивлением увидела, что Саймон по щиколотки ушёл в землю и продолжал уходить дальше и дальше, словно на том месте, где только что была трава, сами собой образовались зыбучие пески.

Он мигом вышел из транса, нож выпал из его руки, а сам он удивленно пялился себе под ноги, не в силах поверить, что это происходит на самом деле, и безуспешно пытаясь высвободить конечности из плена.

– Ты что творишь, демоница? – злобно пробормотал он, переведя взгляд на меня. – Прекрати сейчас же!

Ага, конечно! И это тоже я… Он, кажется, уже назначил меня верховным злом. Теперь даже солнце без меня не всходит.

Ветер между тем усиливался. Раздался жуткий треск, и я с ужасом увидела, как на нас падает дерево. Тысяча могил!

Нельзя сказать, чтобы оно было огромным, но достаточно большим, чтобы пришибить и незадачливого некроманта, и его несчастную жертву. Крик рвался из моей груди, но, скованная чарами, я могла лишь сдавленно стонать.

Дерево рухнуло, придавив кроной Саймона и не задев меня даже веткой, даже листочком. Когда же оно упало, я вдруг почувствовала, что силы резко покинули меня. Будто бы эта махина свалилась не сама, будто я лично выкорчёвывала дерево из земли и швыряла на землю.

– Виктория!..

Я не была уверена, что услышала голос магистра. Возможно, просто показалось. Увидеть, не бежит ли он сюда и в самом деле, я не могла. Крона упавшего дерева теперь заслоняла мне обзор.

А откуда-то сверху наваливались тяжесть и темнота. Прежде чем потерять сознание, я успела подумать, что теперь опасности нет. Вряд ли Саймон сможет выбраться.

Я открыла глаза в знакомой спальне и в знакомой кровати. Это уже даже не удивляло. И хоть это было не совсем уместно, я нервно хихикнула. В последнее время у меня такое ощущение, что сюда ведет какой-то портал: где бы я ни была изначально, что бы ни делала, какие бы планы ни строила, а в результате все равно оказываюсь здесь.

Что ж, это не худшее место под солнцем. И уж точно оно гораздо лучше кладбища.

Магистр Дарквиль тут же появился рядом. Уж не знаю, где он караулил, но явно поблизости, в этой же спальне – стука двери я не услышала. Он посмотрел на меня обеспокоенно и сжал мою руку. Я тут же вспомнила, что одежда, должно быть, не в порядке. Дернулась, заметалась… и тут же успокоилась: сейчас меня прикрывал теплый плед, так что все хорошо.

И все же я чувствовала ужасную слабость, такую, будто заболела гриппом, ОРЗ и ОРВИ сразу.

– Что со мной? – спросила я и удивилась, как тихо, как безвольно прозвучал мой голос.

– Перерасход магической энергии, – ответил магистр Дарквиль. – Крайне опасная штука.

Это прозвучало для меня как непонятный набор слов. Какая еще магическая энергия и каким образом я могла её перерасходовать? Да кто бы еще вообще мне её дал, эту энергию! Впрочем… нетрудно догадаться.

– Это всё Саймон? – спросила я.

Он, кто же еще!

– Нет. Похоже… это все вы… – задумчиво проговорил магистр.

Снова ничего не понятно. Что – я?

Ректор теперь смотрел на меня как-то совсем странно. Словно я – это вовсе не я, а какой-то зверь невиданный-неслыханный.

– Скажите, леди Виктория, накануне оперы случайно не было ли чего-то такого, что, возможно, вас огорчило? Тогда, когда пошел дождь.

Мои щеки вспыхнули. И у него хватает наглости об этом говорить?

– Если вы о том, как вы у всех на виду прогуливались со своей любовницей, то меня это совершенно ни капельки не разозлило и не огорчило. И вообще, мне до этого нет ровным счетом никакого дела.

Я выпалила все это на одном дыхании, сразу почувствовала, что совершенно обессилела, и, тяжело дыша, откинулась на подушки.

Магистр смотрел на меня долгим взглядом, в котором я, как ни пыталась, совершенно ничего не могла прочесть. И, кажется, не торопился отвечать. А когда заговорил, я услышала совсем не то, что ожидала.

– В таком случае могу сказать: у вас очень редкий магический дар. До сих пор это вообще считалось невозможным. И тем не менее это так. Погодная магия, могилы ее возьми!

Он выглядел по-настоящему ошарашенным. А я все ждала комментариев по поводу прогулки с любовницей. Но нет – он будто совершенно пропустил это мимо ушей. Ну любовница и любовница. Обычное дело. Не о чем тут говорить…